Мирная жизнь после Великой Отечественной войны стала новой страницей для многих, кто пережил ужасные испытания. Люди, вернувшиеся с фронтов, стремились восстановить разрушенные жизни, построить семьи и создать будущее для своих детей. Это было время надежды и возрождения, когда среди трагичных воспоминаний между людьми расцветала любовь.
Тяжелой судьбой оказалась у семьи Машуровых, о жизни которых нам рассказала их правнучка, курсант отделения среднего специального образования Белорусской государственной академии авиации Евгения Витряная.
Никита Анисимович Машуров родился в Жиздринском районе Калужской области в 1920 году. В возрасте 20 лет он был призван в Красную армию и попал в 3-й погранотряд 6-й заставы Карело-Финского пограничного округа.
22 июня 1941 года, когда Великая Отечественная война разразилась на всей территории страны, прадедушка Евгении оказался на передовой. 19 июля он получил первое ранение, но вернулся к своему подразделению и продолжал сражаться. Бравый воин участвовал в обороне Москвы, освобождал Высокиничи Калужской области и затем был переброшен на оборону Тулы. После разгрома фашистов под городом Косая гора его часть была отправлена на Северный Кавказ. Тогда советским солдатам приходилось сталкиваться с особой яростью немецких захватчиков. На Моздокском направлении его часть столкнулась с ожесточенными боями. Никита Анисимович был ранен во второй раз, но вернулся в свою часть, где снова продолжил сражаться за освобождение Нальчика, Минвод, Пятигорска, Армавира и других городов Ростовской области. На Кубани и Таманском полуострове парень был ранен еще дважды и все равно рвался в бой.
В августе 1943 года Никиту Машурова отозвали в Москву в войска особого назначения. И уже после Великой Победы народа над фашизмом 24 июня 1945 года прадедушке курсанта выпала честь стать участником Парада Победы. Солдат прошел торжественным маршем по Красной площади Москвы. Никита Анисимович был награжден наградами: медали «За отвагу», «За оборону Москвы», «За оборону Кавказа», «За победу над Германией», позже орден Отечественной войны I степени.
Демобилизовавшись в 1947 году, Никита Анисимович вернулся в родную деревню. Мирная жизнь потихоньку начала успешно выстраиваться, особенно после встречи с Анной Васильевной, в будущем прабабушкой Евгении.
Анна Васильевна Пузырева испытала весь ужас оккупации в период Великой Отечественной войны. В конце 1941 года немецкие войска пришли в деревню Марьинский Завод. Всех жителей немецкие оккупанты выгоняли в сараи или бани, а сами обживались в самых лучших домах деревни. Позже оккупанты собрали всех пленных и погнали с собаками до станции Палики, где посадили в товарные вагоны и довезли до станции Судимир. На станции пленных разместили на складе для почтовых грузов. Люди спали на мерзлом навозе и многие заболели тифом. Одним днем фашисты решили всех сжечь в ангаре, но местный врач, который работал переводчиком, уговорил их перевести пленных в другой населенный пункт, чтобы вылечить. К сожалению, болезнь унесла жизнь двоих младших братьев, бабушки и отца Анны. Она сама долго страдала от тифа и после болезни не могла ходить. Многие пленники опухали и умирали от голода. Местные жители, узнав, где держат людей, делились картошкой или кусочком хлеба. Летом питались травами, радовались, если находили убитую лошадь – это было мясо.
В конце лета 1942 года оставшихся в живых отправили в Жиздру, а там разместили в лагере. Из лагеря семье Анны Васильевны удалось уйти. Но по пути в свой дом в Зикееве семью задержали. Там пришлось провести осень и зиму, вымаливая пищу у жителей или зарабатывая тяжким трудом. Анна Васильевна вспоминала:
«В Зикееве была немецкая бойня скота, ходили туда за отходами. Немцы резали на кусочки кишки животных и бросали в голодную толпу. При этом со смехом фотографировали, как люди бросаются за этими кусками».
Весной 1943 года пленников загнали в вагоны и повезли в Беларусь. Довезли до станции Гавье и разместили в конюшне. Там людей переписали, сводили в баню, а через несколько дней конюшню окружили полицаи с собаками. Всех жителей выгнали на улицу, по списку отобрали молодежь и погнали на станцию. Куда гнали – никто не знал. Старики с криком и воем бежали за своими детьми, фашисты отгоняли их собаками или автоматными очередями. Сестра Ани пробралась в толпу и сказала: «Анюта, я с тобой», но Анна вытолкнула сестру и попросила позаботиться о матери и младшей сестре. Под выстрелы автоматов Анна шла и плакала, думая, что стреляют по ее маме и сестренкам.
Пленных доставили до станции Лида, поместили в очередном лагере, где партиями собирали евреев и расстреливали. Анна с ужасом ждала своей участи, однако девушку увезли в Германию, город Дрезден. Разместили в большом концлагере и после переправили в город Бауцен. Там отобранных пленных выстроили перед фермерами, которые выбирали домашних работников. Тогда девушку увез к себе в небольшое поместье Рихард Кирц. Там измученная девушка выполняла поручения хозяев: ухаживала за скотом, работала в поле, мыла посуду, полы, подметала двор, заготавливала дрова. Вставала в 5 утра и работала до 8 вечера на протяжении двух лет, пока 8 мая 1945 года советские войска не пришли в эту деревню. Пленных со всех окрестностей собрали в Брауцене и отправили в Восточную Пруссию. Лишь в октябре 1945 года после долгих страданий и испытаний, Аня вернулась домой к маме и двум сестренкам. Из личных воспоминаний Анны Пузыревой:
«Помню осенний день. Чтобы сократить дорогу, я от станции пошла через лес и поле, не зная, что поле заминировано. Чем объяснить такое совпадение, случай ли меня уберег от смерти, или материнское сердце вывело в этот момент на дорогу. Мама шла с работы, остановилась и смотрела на меня издали. Конечно, не узнала, думала, кто ж это жить не хочет, идет по заминированному полю. И когда я уже прошла это поле, подошла ближе, мама узнала меня. Как же мы плакали и долго обнимались. Все эти ужасы и потери не прошли бесследно. Долгие годы стояли в ушах стоны умирающих младших братьев, бредящих, сгоравших от высокой температуры бабушки, мамы и отца и слабые голоса просящих что-нибудь поесть младших сестренок».
Тогда в 1947 году в деревне и встретились две измученные тяжестью войны судьбы, которые позже стали основой для совершенно новой жизни.
