Великая Отечественная война оставила трагический след во многих деревнях Беларуси, среди которых – деревня Могилицы. Трагической оказалась судьба у прадедушки курсанта факультета гражданской авиации Дарьи Гегеня, уроженца деревни Могилицы, Александра Павловича Гегеня.
Александр родился в 1904 году в простой крестьянской семье. С детства он был приучен к труду и ничем не отличался от других ребят. Парень быстро повзрослел и освоил ремесло кузнеца. Начал размеренную семейную жизнь, но война сорвала многообещающие планы. Жизнь до войны стала чужой. О том, какой она была на оккупированной фашистскими захватчиками территории, рассказывает дочь Александра Павловича, родная сестра дедушки Дарьи Ивана Александровича Гегеня – Анна. С той войны прошло уже более семидесяти лет, но воспоминания об отце и о войне свежи в ее памяти.
«До войны все жители деревни Могилицы в основном селились по хуторам. Дом у нас хороший был, и тоже на хуторе размещался. Когда немцы оккупировали деревню, то всех жителей согнали в село. Нашу семью тоже. А в нашем доме поселились квартиранты. Жизнь была тяжелой, жили в постоянном страхе» – рассказывала дочь Александра.
В 1943 году оккупанты ранили жену Александра. Немецкие солдаты расстреливали каждого, кто попадался на глаза. Ходили по селу и стреляли, кто сумел спрятаться – оставался в живых.
«Маму выхаживала вся семья, сидели по очереди и заботились о ней. Позже папа завез ее в больницу и свою раненную племянницу. С фашистами расплата за медицинскую помощь была продуктами. В это время отец наладил тесную связь с партизанами. Всячески им помогал. Партизаны назначали встречи, заранее договариваясь. Но как только они что-то чувствовали, сразу на коней и в лес. Встречи в основном были ночные. Где встречались никто не знал».
Судьба Александра Гегеня обернулась холодом и печалью. Однажды он перевел со станции Доманово в партизанский отряд пять литовцев. Про это рассказал дальнему родственнику и тот его сдал фашистам. На следующий день Александра забрали и расстреляли с другими мирными жителями на кладбище в соседней деревне Чемелы. До его семьи лишь дошла весть, что нужно забрать тело.
Дочь Анна вспоминает:
«Помню, как папу привезли на возу и положили во дворе. Там его одели и повезли на кладбище. Похоронили отца в начале июня 1944 года. А в конце июня фашисты стали отступать. Тогда они начали жечь деревни, в том числе и нашу. Сожгли полностью центр села, совсем ничего не оставили. Женщины, дети и старики прятались в лесу в сооруженных «будках». Я и сейчас помню это Романово болото. Позже, когда начинали бомбить землю с самолетов, то мы дальше в лес ушли. И помню, как мама взяла одну икону и перед собой несла всю дорогу, а мне дали курицу нести. Курица, икона – вот и все наши пожитки. Может кто-то успевал дома что-то спрятать или в погребе, земле. У нас все сгорело, только погреб и уцелел, только спрятать мы ничего не успели».
Жизнь после освобождения была трудной. В одном доме могли жить несколько семей, так как почти все дома были сожжены. Люди капали землянки, чтобы перезимовать и уже после холодов начали потихоньку отстраивать село.
С войны вернулось мало мужчин, дочери Александра лишь оставалось вспоминать любимого отца и прежнюю жизнь:
«Папа мог пойти в партизаны, но дедушка с бабушкой боялись, что их дом спалят и нас всех убьют. Так часто происходило: захватчики сжигали дома, где мужчины уходили в партизанские отряды. Поэтому отец остался дома. Но все равно помогал, несмотря ни на что. Больше всего помощь оказывал доставкой продуктов или в качестве связного. А пошел бы он в партизаны, то кто его знает, как сложилась бы его судьба. После смерти мама плакала и говорила, пусть он лучше пошел бы в партизаны, пусть бы его на войне убили, чем его тут казнили».
До Великой Победы Александр не дожил около 20 дней. Жена Александра умерла в 1984 году, пережив его на 40 лет.
